Мальчик, 7 класс, ведет себя на уроках крайне вызывающе. То лает, то воет, то несмешно и грубо шутит, оскорбляет одноклассников, но жестокости в этом нет. Педагоги подозревают шизофрению. Понимаю, ее не ставят в таком возрасте, и я бы тоже не стала размахиваться таким диагнозом. Тем более, когда говоришь с ним один на один, — разумный, добрый и отзывчивый ребенок. Периодически замыкается и бывает немного наивным в суждениях, задержки психосексуального развития есть, но в целом — приятный парень. Почему же в коллективе превращается в монстра?

Семья полная, обожает играть с младшей сестрой и рассказывает о ней с нежностью. Родителей постоянно вызывают в школу, чтобы решить вопрос с дисциплиной, а родители не понимают, о чем речь: дома он идеальный ребенок, жалобы только из школы. Вижу, что у мальчика есть звук, и первое, что приходит в голову, — травмированность криками и оскорблениями. Звуковик — это желание выйти за рамки. Здоровый желает выйти за рамки очевидных суждений, сделать прорыв в науке или продвигать идеи, а травмированный выходит за рамки адекватности. Нагрузить мозги, дать тишину и возможность сосредотачиваться на сложных предметах, родителям разобраться, что такое звуковик, — и уже полдела сделано. Но нет, все-таки здесь есть еще что-то. Такое навязчивое желание вести себя невменяемо вызывает много вопросов. И один случай заставил меня найти еще одну причину безобразного поведения.

Мальчик размазал краску по стенам на уроке рисования и выбежал из класса, спрятавшись на чердаке школы. Я нашла его там через 5 минут (а куда же еще мог спрятаться звуковик?) и не узнала: он был напряжен и напуган, как загнанный зверь. Мягкий голос и соучастие не успокоили его, он словно ожидал, что я, предательски сменив тон, нападу на него и отругаю. Он дождался моего приближения, затем резким движением оттолкнул и убежал. Картинка сложилась: мальчика воспитывали непоследовательно, что потом подтвердилось при разговоре.

Например, когда он что-то ронял или разбивал, мама могла отреагировать бурно — начать кричать и обзывать его растяпой, а через минуту извиняться — «да ничего страшного, посуда — это такая ерунда». В другой раз в подобной ситуации могла проигнорировать ее, а через несколько часов, когда ребенок уже переключился на другое занятие, начинала ругать: «Почему ты вечно все ломаешь? Это моя любимая помада! Каждый раз одно и то же, когда же это прекратится?» — и заводилась надолго. Могла быть ласковой и на ровном месте взорваться.

У ребенка с детства была полная дезориентация: что допустимо делать, а что нет; за что будет наказание, а за что простят. Никакой системы, каждый раз непредсказуемость. В состоянии неизвестности ребенок теряет защищенность и безопасность. Он не понимает, когда его пожалеют, когда наорут и поругают, и психика ребенка придумала свой способ получать предсказуемость — провоцировать. В школе за каждый проступок его ожидаемо ругают, одноклассники недовольно поглядывают и цыкают, и эта предсказуемость дает постоянство и хоть какой-то комфорт, ожидаемую обратную связь от мира. Выходит, неправильное воспитание так расшатало психику мальчику.

Вы встречали такие случаи? Как с ними справляться? Я нашла один логичный способ, но об этом позже.

Автор: Екатерина Коротких, психолог