фото Людмила Анастасьева_дети

Здравствуйте, я мама двоих детей. Хочу поделиться с вами очень сокровенным — моими взаимоотношениями с детьми.

Начну с того, что я, в отличие от многих моих сверстниц и подружек, никогда не мечтала выйти замуж. Не мечтала о белом платье принцессы и не планировала свою свадьбу еще с младшей группы садика. При этом я была совершенно счастливым ребенком, росла в полной семье и обожала своих родителей. А они обожали меня. Я единственный ребенок в семье и считаю, что росла достаточной эгоисткой. Лет так с десяти я уже говорила: «Не хочу замуж и не хочу детей». И все вокруг, особенно моя мама, охали: «Как ты можешь такое говорить?!» А я это говорила искренне и открыто. Как вы уже догадались, у меня кожно-зрительная связка векторов.

Но время шло, я влюбилась и вступила в отношения со своим любимым. В 29 лет я вполне осознанно и ответственно показала мужу две полоски на тесте для определения беременности. Для него это не было сюрпризом: мы были вместе уже семь лет и год в официальном браке, и после полугода планирования это было очевидным фактом. Замужество и беременность не были моими жгучими желаниями. Это была, скорее, дань социуму. «Тебе скоро 30, пора рожать», — говорили мне родственники. И я поддалась. К слову, у меня в это время была прекрасная высокооплачиваемая работа, которую я бросать не собиралась. Так девять месяцев я провела в прежнем ритме работы, затем родился мой сын. Через месяц я уже полностью вернулась в работу, но не в офис. А еще через три месяца со спокойной душой оставила новорожденного сына с папой и вышла на работу. Примерно так же родилась и моя дочь через два года. А еще через два года я развелась с мужем.

И тут началось самое интересное. Я осталась с детьми наедине! Простите меня, все мамы мира, но это было ужасно!

Люблю ли я своих детей? Да! Больше всего на свете! Но почему же, видя, как кто-то из них плачет, мне хочется его/ее придушить? Почему они ведут себя как пещерные люди, не слушаются, дерутся? Сын постоянно ноет, пронзительно, долго.

И еще вечно болеет. Дочка ведет себя как мальчик, дерется. Моя жизнь в первый год после развода была кошмаром. И дело было не в том, что дети переживали, что мы с папой больше не вместе, а в том, что я не могла адекватно с ними справиться. Я орала на них так, что могла конкурировать с сумасшедшими в период обострения. Сына била, когда он ныл. Била, орала, а потом рыдала от того, что сделала.

Сын был запуганный, дочка по-прежнему дралась. Несколько раз хотелось просто выйти в окно. И это не шутка! Стоит ли говорить, что времяпрепровождение с детьми меня просто выматывало. Проще было провести день на работе, чем утром собрать детей и отвести в садик. Конечно, я пишу ужасные вещи, но это правда. И мне от этого очень плохо. Мои взаимоотношения с детьми были хуже некуда.

Сейчас сыну шесть лет, дочке четыре года. На тренинг «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана я пришла полгода назад. Не взаимоотношения с детьми были моим запросом, но то, что я услышала на тренинге, меня тронуло до глубины души. Я и ранее понимала, что калечу своих детей, но на лекциях Юрий Бурлан объяснил, как именно и к чему приведет такое отношение к себе и к детям.

Сначала я стала определять своих детей по векторам. Мой сын — кожный звуковик со зрением. Поняв это, я перестала «прессовать» его из-за страха темноты, а просто дала ему фонарик. Я перестала его бить и стала больше разговаривать с ним, давать право выбора. Стала объяснять, что маме нелегко, и бесконечно говорить, как я его люблю. Сын стал значительно спокойнее, ласковее ко мне и сестре. Стал меньше болеть.

А дочка превращается из разбойницы в принцессу! Большую роль играет совместное чтение книг на сострадание. Они запоминают очень хорошо яркие моменты, хотя еще не плачут над сюжетом. Сейчас меня уже совсем не пугает, а радует совместное времяпрепровождение. Мы можем вместе гулять, ездить на море, и мне не тяжело, хотя и не всегда бывает все гладко — мамы меня поймут. Я люблю и ПОНИМАЮ теперь своих детей. Меня больше не раздражает их поведение, потому что я ПОНИМАЮ, почему оно такое: в силу наличия у них определенного вектора.

Например, дочь — анально-кожно-зрительная. Понимая это, я всегда могу дать ей карандаши и лист бумаги, и она будет часами рисовать. Знаю, что она очень обидчивая, может надуться и не выходить на связь. Понимая, что это анальный вектор, я не злюсь и не говорю, как раньше: «Ишь ты, г…но малое». Не сдергиваю ее и не ругаю, а извиняюсь перед ней, обнимаю, затем проговариваю ситуацию, и зачастую она извиняется тоже.

А на сына я больше не ору: «Ты же мужик, сам включи свет и сходи в туалет!» — меня больше не раздражает его панический страх темноты. Теперь, после тренинга, я понимаю, что это его природный страх, и принимаю это. А это бесконечное его нытье — раньше мне хотелось побыстрее заткнуть его, назвать нытиком, шлепнуть, — теперь я смотрю в его глаза и вижу боль! Его боль, моего сына, и мне тоже тогда больно, и хочется обнять и успокоить! Теперь я понимаю причину постоянных отитов у сына: это результат моего крика на него! Нет криков — нет отита. Сейчас его слух в абсолютной норме, и я знаю, что только от меня зависит, будет ли так и далее.

А еще я перестала всем, а прежде всего детям, все время говорить «Нет». Детям я говорила: «Нет!», а они спрашивали: «А почему?» — «Потому что я так сказала!». Сейчас, понимая, почему я говорю «нет», разобрав свои векторы, я понимаю, что обесценила это слово. Сейчас я говорю его редко и по делу и стараюсь чаще говорить детям «да», а они в ответ улыбаются.

Недавно я была в гостях у своей подруги. Мы не виделись около семи месяцев, и она сказала, что мои дети очень изменились. Они стали спокойнее, и на них любо смотреть! Это взгляд со стороны. Да я и сама вижу изменения. Конечно, процесс восстановления долгий, но я знаю, как дальше жить, благодаря бесценным знаниям, которые мне дал тренинг «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана.

Людмила Анастасьева