Шалюга Любовь Васильевна
Врач-терапевт, остеопат
Окончила Санкт-Петербургский Медицинский Университет имени академика И.П.Павлова в 1999 году.
Клиническую ординатуру по терапии на кафедре госпитальной терапии СПбГМУ в 2001 году.
Первичную специализацию по общей врачебной практике в 2002 году.
Европейскую Школу Остеопатии в 2012 году.
С 2015 года изучаю системно-векторную психологию Юрия Бурлана.
Опыт работы терапевтом 12 лет.
ДО
На тренинг по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана я попала после непростой болезни, которая выбила меня из привычного русла жизни. Свою болезнь я связывала исключительно с психологической несостоятельностью и неспособностью противодействовать тем условиям, в которых мне пришлось работать. Я понимала, что проблема заключалась не в самой ситуации, а в моем её восприятии, но не могла ничего с этим поделать. Подтверждало эту точку зрения то, что постепенно уменьшающиеся симптомы в виде нарушения походки и головокружения возобновлялись, стоило мне только пойти на работу, хотя к тому моменту я уже уволилась и поход в поликлинику был необходим только для продления листа нетрудоспособности.
Работу свою я всегда очень любила — ведь выбор профессии в моем случае был попаданием в «десятку». Шесть лет старательной учебы в медицинском университете, интернатура, два года ординатуры. Это был трудоемкий, но очень увлекательный процесс — процесс познания человеческого организма и возможностей устранения неисправностей в нем. И запавшие в душу слова В.М. Бехтерева: «Если больному после разговора с врачом не стало легче — значит это плохой врач».
Строить свой прием я старалась, как завещали лучшие доктора — помимо врачебных рекомендаций, стремилась облегчить страдания пациентов добрым словом, искренне считая, что это универсальный ключ к сердцу любого человека. Вкладывая душу в пациентов, я рассчитывала на подобное человеческое отношение и с их стороны. Ведь часто мы смотрим на окружающих людей через себя и ожидаем, что они должны поступать также, как поступили бы в подобной ситуации мы.
Но действительность оказалась далекой от ожиданий. В потоке пациентов амбулаторного приема было немало таких, которые приходили к врачу за какой-либо справкой, для получения которой у них не было абсолютно никаких оснований. Поскольку я снискала себе «славу» отзывчивого доктора, то именно ко мне чаще, чем к другим коллегам приходили со словами: «войдите в положение», «проявите сочувствие», «кроме вас мне некому помочь»...
Такие и подобные слова я стала слышать все чаще и чаще. Прикрыть прогул на работе, получить мед. отвод от прививки и даже получить лист нетрудоспособности, чтобы слетать на недельку в Египет... Всех просьб и не упомнишь. И тонна агрессии в ответ, когда ты отказал. Даже если до этого ты неоднократно помогал этому человеку в лечении его заболеваний.
Достаточно было одной подобной ситуации с обвинениями, чтобы на несколько дней выбить меня из колеи. На протяжении этих дней я постоянно прокручивала в голове произошедший конфликт, анализировала случившееся, каждый раз убеждалась, что поступила профессионально правильно, по совести. И снова и снова не могла найти ответа на вопросы «почему это произошло именно со мной?» и «за что?».
И если на своем приеме мне хватало времени для того, чтобы оправиться от подобных ситуаций, благо происходили они редко чаще одного-двух раз в неделю, то после назначения заведующей отделением противостоять потоку негатива стало почти невозможно — ведь теперь мне приходилось участвовать в решении всех конфликтных ситуаций подобного рода на отделении. Но главное — я совершенно не могла предугадать, от кого из пациентов можно ожидать неприятностей.
Так со временем удовольствие от работы сошло на нет. Ведь все успехи от эффективного лечения полностью перечеркивались исходящим от пациентов негативом, связанным с парамедицинскими вопросами и недовольством организацией системы здравоохранения, которые направлялись непосредственно на меня — врача, добросовестно выполняющего свою работу.
ПОСЛЕ
Уже на бесплатных лекциях тренинга по системно-векторной психологии Юрия Бурлана я испытала сильнейшую горечь. Ну почему, ПОЧЕМУ этому не учили в медицинском институте? Уже одной только лекции о кожном векторе было бы достаточно, чтобы избежать неприятных для меня ситуаций. Ведь определить человека с кожным вектором во входящем пациенте можно уже после одной лекции — по характерным жестам, особенностям речи и даже внешности. Именно человек с недоразвитым кожным вектором старается не упустить своих пользы и выгоды даже во врачебном кабинете.
Обладай я этими знаниями раньше — я бы понимала, что нет универсальной манеры общения с пациентом, после которой легче становилось бы всем. С обладателями каждого вектора необходимо разговаривать по-разному: с одними четко и конкретно, без лишних слов, с другими — медленно и обстоятельно, с третьими — не обойтись без эмоционального контакта и ни в коем случае не стоит запугивать, а с кем-то нужно аккуратно подбирать слова и ни в коем случае не повышать голоса...
Обладай я этими знаниями раньше — мне не пришел бы в голову вопрос «почему это происходит именно со мной?» Потому что я бы понимала, что происходит это безотносительно меня — просто люди так реализуют свои нехватки, вне зависимости от того, кто рядом с ними. Это ИХ стереотип поведения, обусловленный их врожденными свойствами и ситуацией, в которой они в данное время находятся. И тогда, вполне естественно, меня никогда не терзал бы вопрос «за что?».
Отсутствие этих знаний привело к тому, что с течением времени во мне, представителе анального вектора, накопилось много негативного опыта и обид из-за несправедливости этого мира по отношению ко мне. Ведь, не владея знаниями системно-векторной психологии Юрия Бурлана, я ждала в ответ на хорошее отношение — хорошего отношения, в ответ на добрые слова — добрых слов, в ответ на добросовестную работу — почета и уважения. А получала недовольство — не мной, а медициной в целом, подогреваемое средствами массовой информации. И отождествляла себя с источником этого недовольства.
Физиологическим проявлением психологического напряжения у человека с анальным вектором является спазм гладкомышечных волокон. И я не стала исключением. Через одиннадцать лет практической работы я дождалась этого спазма — в виде острого нарушения мозгового кровообращения — болезни, которая выбила меня из привычного русла жизни. По мере лечения и реабилитации основные симптомы постепенно регрессировали, но стоило мне только вспомнить про работу — они тут же возобновлялись, настолько негативными были эти ассоциации.
Мне пришлось сменить работу. Сменились пациенты, но сценарии их поведения не изменились. В поиске решения я попала на тренинг по системно-векторной психологии Юрия Бурлана, которая оказалась универсальным решением в моем случае. Я продолжаю заниматься любимым делом — и делаю это с еще большим удовольствием, чем раньше.
Ведь знания, полученные на тренинге, стали той матрицей, той системой координат, которая позволяет мне понимать не только пациентов, но и людей, с которыми приходится общаться в повседневной жизни. Их положительные и отрицательные качества, комфортные и некомфортные для них условия, их ценности и приоритеты. Это помогает правильно строить общение и позволяет избежать напряжения в отношениях.
Мой личный результат позволяет мне рекомендовать тренинг по системно-векторной психологии Юрия Бурлана в качестве средства профилактики эмоционального выгорания у врачей.
Раздел: Врачи-психиатры о ЮБ
